— Нет. — покачала она головой. — Таня будет хорошей мамой.
— Надеюсь, девчонки, мы с вами сделали правильно. Вздохнул доктор, а потом достал из кармана халата то самое колечко. — Возьми, оно тебе нужнее.
И ушел из палаты. А Даша смотрела ему с благодарностью вслед. Какой хороший доктор.
Людмила забирала Дашу с малышом из больницы. Конечно, подруга была немного ошарашена, когда узнала, что Даша решила оставить себе ребенка. Но, если честно, в глубине души она одобряла ее поступок.
За это время Людмила сама много думала над этой ситуацией. Даже представляла себя на месте Даши и понимала, что отдать своего ребенка не так уж и просто. — Хорошо хоть один.
— только думала про себя Людмила. Она даже утешала подругу и удивлялась, как та спокойно реагирует на смерть второго малыша. Людмила решила, что Даша даже рада.
Да, в ее ситуации это был лучший вариант. Павлик подрастал. Он был спокойный и ласковый малыш.
Здоровенький. И это очень радовало. К своему удивлению Даша поняла, что совсем не воспринимает своего сына как ребенка Игоря.
Это только ее малыш. И она все делала для того, чтобы мальчик ни в чем не нуждался. Когда ему было полгода, она начала работать.
Вела праздники, корпоративы. В это время с Павликом Людмила сидела. Подруга оказалась хорошей няней.
Но у нее тоже была своя жизнь. Нет, она ни разу не упрекнула Дашу, что та стесняет ее. Но молодая мама сама понимала, что надо решать свои жилищные вопросы.
В год она отдала Павлика на пятидневку и начала работать в два, а то и три раза больше. Брала много заказов, иногда приходила в квартиру Люды и падала от усталости. Но надо было работать, чтобы Павлик ни в чем не нуждался.
А потом Даша поняла, что в таком ритме ее малыш растет брошенным и несчастным. Вот кому он там нужен в садике на пятидневке, а выходные, когда она его забирает. Ведь опять приходится отлучаться, то на свадьбы, то на дни рождения.
Но по-другому никак. Ведь в доме культуры, где Даша раньше работала, ее уволили, как потом ей шепнули по звонку какого-то влиятельного человека. Кого? Даша и спрашивать не стала.
Знала, что это или Игорь, или его жена. Так она жила, в бешенном ритме, с постоянным чувством вины перед сыном. Но однажды все изменилось.
У Людмилы в далеком от областного центра райцентре заболела тетка. «Вредная она, старая», — рассказывала Людмила. «Но моя мама ей обязана, сестра ей как-никак родная.
Раньше денег маме занимала часто, и вот сейчас еле по дому ходит. Ни детей, ни мужа, даже кота нет. Я же говорю, злая как черт.
Так вот, попросила маму, чтобы та за ней присматривала. А как мама может? Они давно оттуда уехали, в соседний район. К ней переехать ни мама, ни отец не хотят.
Работника от соцзащиты тетка гонит. Мать мне звонит, плачет, не знает, что делать. И к ним тетя Клава переезжать тоже не хочет.
Я вот что подумала. А что, если ты туда поедешь? Там и садик есть, и клуб новый. Тетка хоть и вредная, но не баба яга.
Примет вас, куда ей деваться. Вам будет с Павликом, где жить. И работу найдешь.
И, главное, за теткой присмотришь. Не пустит она нас. Засомневалась Даша.
Мы ведь ей чужие. А это моя проблема. Уговорю ее.
Иначе скажу, что в дом милосердия сдам. Подмигнула Людмила. Мне главное, чтобы ты была согласна.
Наверное, да. Согласна. Пожала плечами Даши.
Вариантов у меня немного. А тут я так устала. И Павлик постоянно плачет в садике.
Трудно ведь пять дней без мамы. Вот именно. В общем, договорились.
Звоню тетке. Обрадовалась Людмила. Неизвестно, как там Людмила уговорила свою строптивую тетку, но та тоже дала свое согласие.
Правда, очень возмущалась, что баба с детем будет. Но потом замолчала, услышав, что другой вариант, только приют для стариков. И вот Даша с Павликом ехали в поезде.
Мальчик был счастлив. Неужели он теперь будет видеть маму каждый день, а не только по выходным? Ты правда меня не сдашь на пятидневку? Иногда спохватывался и шептал он Даше в сотый раз. Нет, мой маленький, никогда больше, уверяла его Даша.
Женщина прижимала к себе сына и думала о том, что, несмотря на все сложности, она счастливая. У нее есть малыш, ее смысл жизни, ее радость, ее надежда. И все у них получится.
Думала ли Даша когда-нибудь про своего второго ребенка? Конечно, иногда болью в груди отдавала. Но Даша запретила себе любое воспоминание о тех событиях в роддоме. Никому она ничего не рассказала, даже Людмиле, и никогда не расскажет.
Ее второй сын не выжил тогда, и точка. Они вышли на небольшой станции. После огромного города, казалось, их оглушила тишина.
Поразила картина. Маленькие домики, узкие улицы. Но это было с непривычки.
А так этот райцентр был самым, что ни на есть обычным, таких тысячи по всей стране. Без труда они нашли на нужной улице деревянный дом с резными ставнями и железным забором. Здесь и жила Клавдия.
Она открыла им двери. Женщина лет семидесяти, полная, с недовольным лицом. Даша отметила про себя.
Не такая уж она и беспомощная. Вполне сносно передвигается. Ей бы просто похудеть не мешало.
Но это не ее дело. Спасибо, что согласилась приютить. — Значит, это тебя Людка ко мне прислала? Смирив ее взглядом, сказала Клавдия.
— Ну ладно, живи пока, а там видно будет. Вон ваша комната. Идите, располагайтесь.
Да скажи своему мальчонке, чтобы по хате не бегал, не кричал. В комнате пусть сидит, и все. И это, ты там долго не рассиживайся.
Печку мне топить уже пора, да есть готовить. Давай, пошевеливайся. Сказав все это командным тоном, Клавдия отправилась в гостиную, где включила на полную мощность телевизор.
Павлику с дороги хотелось поспать, но разве тут уснешь? Ладно, сыночек, ты потерпи. Вот в садик пойдешь, там будет хорошо высыпаться, — прошептала Даша. — Мама, ты же обещала.
Павлик со слезами отпрянул от матери. — Ты же сказала, что не отдашь меня на пятидневку. — А это не пятидневка, — заверила Даша.
Каждый вечер я буду забирать тебя домой. Вот сюда. Здесь наш дом теперь.
— Правда? Ты обещаешь? — Ребенок недоверчиво смотрел на маму. — Обещаю, — улыбнулась Даша. — Надо только найти еще этот садик.
А сейчас ты потише себя веди, бабушку не беспокой. Мальчик кивнул в ответ. Комнатка оказалась тесной, с одной кроватью, скрипучим шифонером и трехногим столом.
Маленькая кошка в старой деревянной раме. Но и это было счастье. У них был свой уголок.
Даша быстро разложила вещи и пошла хозяйничать. И все бы хорошо, только печку она топить не умела. Ох, и выслушала она тогда от Клавдии.
И неумеха, и безрука, и зачем она вообще Людку послушала. Даша все молча выслушала, посмотрела, как Клавдия орудует в печке, и все поняла с первого раза. А потом сварила борщ.
Вкусный очень. Клавдия съела две порции. Павлик тоже с дороги хорошо покушал.
А вот сама Даша так устала, что только поклевала, как птичка. Ты, ладно, нормально ешь, произнесла Клавдия. А вот твой пацаненок жрет, как конь.
Объест меня совсем. Что вы, обиделась Даша. Он же совсем маленький.
Просто проголодался с дороги. Да вы не переживайте. Я продуктов на свои деньги куплю.
Работать пойду. Павлик в сад. Не будем вам надоедать.
Не поняла. Растерялась Клавдия. Как это работать? А за мной смотреть? Я буду все успевать.
Утром все дела сделаю, кушать сварю и вечером приду. Люда же так вам говорила? Говорила, сварливо ответила Клавдия. Вот дернул меня черт взять чужих людей в дом.
Вот Людка зараза. И что-то еще бурча она пошла к себе в комнату. Мамочка, я ее боюсь, прошептал Павлик.
Не бойся, маленький. Бабушка хорошая. Просто ворчит немного, улыбнулась Даша.
Хотя на душе у нее тоже было тревожно. Уж очень негостеприимная эта Клавдия. На следующий день она сходила в местный дом культуры, потом в садик.
В ДК ей предложили только место уборщицы и то, потому что за эти копейки никто не шел. Там ведь еще вечерами, когда дискотека, надо было в гардеробе работать забесплатно. А вот Павлика в садик пообещали взять сразу.
Только прописка нужна была местная. А где ее взять? В какой-то замкнутый круг. Решила Даша пока сына с собой на работу брать.
Будет работать уборщицей. Что уж поделать. Конечно, не об этом она мечтала, но как получилось.
Началась у Даши новая жизнь. Вставала она в пять часов утра, готовила завтрак хозяйке, потом печку топила, затем бежала в клуб. Пока сын спал, убирала там.
К обеду приходила, Павлик в комнате сидел, рисовал или с машинками играл. Только тихо. Даша его научила, чтобы не беспокоил бабушку.
До вечера женщина по дому хозяйничала, а потом опять шла на работу, прихватив с собой Павлика. Возвращались они часто за полночь, когда клуб закрывался после всяких мероприятий и дискотек. Заведущая клубом, Алла Григорьевна, закрывала глаза на то, что новенькая уборщица часто берет с собой сына.
Видела, что девушка старается изо всех сил, при том ведь она с образованием, своя, коллега. «Даша, ты потерпи», говорила Алла. «Как только где место появится, я тебя пристрою и место в садике тебе выбью.
Месяц-другой. Подожди». Даша благодарно ей улыбалась.
Так она и жила. В ноябре стало тяжело Павлика с собой на работу таскать по вечерам. Холодно ведь по улице идти.
Решилась с хозяйкой поговорить. «Он вам мешать не будет», уверяла она Клавдию. «В комнате будет сидеть и всю».
«Ладно, пусть остается», с милостью велась старуха. Ее-то все устраивало. В доме тепло, чисто, всегда вкусно и много приготовлено.
А пацан приструнит его, если что. Стала Даша оставлять мальчика с Клавдией. Вначале ничего не замечала, а потом поняла, что мальчик ее какой-то пугливый стал.
А как-то синяки увидела на руке. Оказалось, что старуха за каждый лишний шаг его наказывает. То за ухо дернет, то шлепнет.
Один раз Павлик забылся, заигрался и зашел в ее комнату. На кровать залез. Так старуха так его щипнула за руку и еще несколько раз щипала.
За мелкие, как ей казалось, правильности. Это сын Даши потом рассказал, когда она синяки увидела. «Почему же ты молчал?» Чуть не плача спрашивала Даша.
«Я боялся тебя огорчить», неподетски серьезно отвечал Павлик. «Тебе ведь и так тяжело». Даша тогда с Клавдией сильно поругалась, а у старухи один ответ.
«Не нравится? Уходите». И тут вроде бы Даше повезло. В одном из сел как раз перед Новым Годом освободилось место художественного руководителя.
Правда, жить придется при клубе. «Поедешь?» спросила Алла. «Поеду», решительно ответила Даша.
В тот же день позвонила Людмиле, объяснила ситуацию с теткой, извинилась. «Подруга, не извиняйся», вздохнула Людмила. «Это я еще должна у тебя просить прощения за такую тетку.
Но пусть теперь живет, как хочет. Мне кажется, она больше придуривается, чем болеет», высказалась Даша. «Тогда тем более одна проживет», усмехнулась Людмила.
На следующий день Даша с Пашей уехали в село. Ох, и ругалась им вслед Клавдия, неблагодарная эта Дашка. Жила у нее, как сыр в масле.
Но больше Клавдия, конечно, жалела о бесплатной помощи со стороны Даши. А еще ведь квартирантка ей платила за постой. Деревня Даши понравилась.
Улицы ровные, много новых домов, и люди приветливые. Директор клуба ей свою старую мебель в комнату притащила, лично сбегала в садик и договорилась, чтобы сына новой сотрудницы взяли туда. «Пусть уже на елку идет завтра», сообщила Лариса, заведующая клубом, и задержала взгляд на Павлике, который сидел на стуле и с любопытством разглядывал их новое с мамой жилище.
«Какой у тебя симпатичный парнишка! На тебя похож!» «Да», улыбнулась Даша. «Есть сходство». «Кого-то он мне еще напоминает», задумалась Лариса.
«А, ладно, все дети чем-то похожи друг на друга». «Это точно», засмеялась Даша. «Спасибо тебе, Лариса».
«За что?» «За все. За приют, за помощь. А обращайся».
Подмигнула Лариса и убежала по своим делам. И вот на следующий день Даша пошла на елку в садик с сыном. И там случилась эта неожиданная встреча.
Конечно, она не рассказала Егору свою жизнь в подробностях, просто сказала, что осталась почти на улице без денег, беременная двойней, как познакомилась с Таней и решилась на такой шаг. Рассказала еще, как хотела наладить свою жизнь на новом месте. «Мы уедем с Павликом», говорила она, вытирая слезы.
«Я не нарушу вашу жизнь. Сейчас на автобус соберемся и уедем». «Куда?» «А хоть куда? Я же понимаю, что мы тут лишние.
Теперь разговоры пойдут. Люди же увидели, как мальчики похожи». «Я думаю, разговоры уже идут», — невесело усмехнулся Егор.
Он задумался. Ванька ему не родной. Егор не мог в это до сих пор поверить.
Но он вспоминал, как встречал Таню из роддома, какая она тогда была потерянная и расстроенная. Так смотрела на него, как будто хотела что-то сказать, но не сказала. И перед смертью.
Она ведь явно хотела признаться. Не решилась или не успела. Да Таня ему соврала.
Эта мысль обжигала его. Хотя больнее было от того, что Ванька не его сын. Егор сидел, опустив голову.
Даша так и стояла напротив. Она прижалась спиной к стене и плакала, вспомнив еще раз события своей жизни. Да, все нескладно у нее получилось.
Была очень жаль Павлика. Куда им сейчас податься накануне нового года? В город? Людмила их примет, но у нее своя жизнь. И вроде мужчина у нее появился.
Клавдии? Павлик и так натерпелся от этой злобной старухи. Но больше некуда. Придется к Клавдии возвращаться.
Хоть бы приняла. В зал заглянул Павлик. Он с удивлением посмотрел на плачущую маму, на грустного дядю.
«Мама, я кушать хочу!» жалобно сказал он. «Ах, да, сыночек!» стрепенулась Даша. «Сейчас я в магазин схожу, куплю колбаски и с яичками по-быстрому пожарим, а то ведь у нас скоро автобус».
Она сорвалась было с места, но Егор ее остановил. «Магазин уже не работает», сказал мужчина. Егор встал и подошел к Даше, посмотрел ей в глаза.
«Но куда вы собрались ехать? Это ведь похоже на бегство». «Это и есть бегство», прошептала Даша. «Но иначе никак».
«А собирайтесь к нам», вдруг предложил Егор. «Ольга Васильевна сегодня борщ собиралась варить». «К вам?» растерялась Даша…