В этот ранний час раздевалка в детском саду напоминала большой скворечник. Малыши голдели, не обращая внимания на уговоры родителей. В большинстве своём мамы, и за редким исключением папы, стремились поскорее сдать своих чат в заботливые руки воспитателей.
Юлия Владимировна тоже с ловкостью фокусника переодевала дочь, тихо упрашивая малышку. — Поля, мама опаздывает на работу, но ты мне здорово поможешь, если не будешь баловаться. Мамины проблемы девочку не особенно волновали, и она ежесекундно отвлекалась, нервируя родительницу своим непослушанием.
Но Юлия не показывала недовольства и продолжала уговаривать маленькую проказницу. — Поля, посиди хоть минутку спокойно. Пойми, чем быстрее мы с тобой переоденемся, тем скорее ты отправишься в группу и будешь играть с детками.
Девочка послушно кивала головкой, но через несколько секунд забывала о своём обещании. Юлия Владимировна терпеливо сносила неповиновение дочери. За годы семейной жизни она научилась владеть собой, даже муж отмечал её стойкость.
— Юлия, ты как тот сказочный оловянный солдатик, тебя ничем не прошибёшь. Правда, Олег говорил о её выдержке отнюдь не в позитивном ключе. Эта черта её характера раздражала мужа, как и многое другое.
Он всегда находил к чему придраться. Вчера, например, Олег тоже устроил целое разбирательство по поводу покупки новых кроссовок для Полины. Женщина только намекнула на то, что ребёнок ходит в рваной обуви, но этого было достаточно, чтобы вывести мужа из равновесия.
Сначала он с пристрастием допрашивал Юлю, почему купленные весной кроссовки так быстро пришли в негодность. На данную претензию женщина решительно ответила. — Я не являюсь производителем детской обуви, но могу с уверенностью сказать, что в быстром её износе виновны сами пользователи.
Олег, вспомни своё детство, я уверена, что на тебе тоже быстро горела обувь. Мужу не нравилось, когда Юля пыталась его сравнивать с дочкой. Он по учительным тонам одёргивал её.
В отличие от некоторых, я был очень бережливым, потому что понимал, как тяжело даётся моей маме содержание ребёнка. После этого убедительного замечания Олег Кириллович переходил ко второй части воспитательной работы, то есть к упрёкам. Он обвинял жену в том, что она хочет пустить его по свету с протянутой рукой.
Третья заключительная стадия была самой короткой, а выражалась она в угрозах. Обычно муж сильно не стращал Юлю, а дочь вообще в этой части никогда не упоминал, но вчера он изменил своим принципам и предупредил не только жену, но и четырёхлетнюю Полину. «Запомните, что все ваши попытки обанкротить меня кончатся тем, что я просто лишу вас довольствия!» Малышка не понимала, о чём идёт речь, и весело смеялась.
Но папа грозно навис над ребёнком и сквозь зубы процедил. «Я посмотрю, как вы вместе с мамой будете хохотать, когда окажетесь на улице». Конечно, Юля могла бы напомнить мужу, что в семейном бюджете есть и её доля.
Она могла бы сказать ему, что, как отец, он обязан заботиться о своём ребёнке, а не угрожать дочке. Но женщина знала, чем обернётся для неё попытка отстоять свои права. Поэтому она молчала…