Интуиция её не обманула, ближе к полудню раздался звонок Алексея. «Таня, мы нашли Галину, приезжай», – тихо сказал мужчина и тяжело вздохнув добавил. Только быстрее, жизнь её висит на волоске.
Татьяна примчалась молниеносно, женщина даже не подозревала, что такое может быть, это невероятно, но Галина находилась в хосписе, в том самом, где работал Алексей, она была неизлечимо больна и дни её практически на исходе. Татьяна на всю жизнь запомнила до мельчайшей детали встречу, ставшую судьбоносной. Когда она зашла в комнату, сразу зажмурилась от яркого света, бьющего в глаза.
Сначала ей показалось, что в комнате никого нет, и лишь спустя несколько секунд Таня увидела маленькую, исхудавшую женщину, вернее, тень, которая от неё осталась. Она полулежала в кровати, слившись с белоснежным бельём так, что, казалось, растворилась в нём. «Вы Галина?», – робко спросила Татьяна.
«Ну, Галина, что спрашиваешь, если и так знаешь?», – недовольно ответила женщина. Было заметно, что говорить ей тяжело, неизлечимая болезнь с каждым днём отнимала последние силы, но она из-за всех сил пыталась придать голосу уверенности и не показывать своей немощности. «Можешь не представляться, мне рассказали про тебя», – неожиданно сказала Галина.
«Наверное, исповеди, покаяния ждёшь от меня перед смертью?» – «Не найдётся, их не будет. Я не жду этого, просто хочу знать, что произошло между вами и Ефросиней. Я близко её знала, она была замечательным и чутким человеком и очень дорога мне», – произнесла Татьяна, почувствовав, что слёзы вновь подступают к горлу.
Галина с ехидной усмешкой взглянула на неё. «Замечательной, чуткой, что ты такое несёшь, коварная и жестокая, вот какая она. Мы с пелёнок были вместе, на одних горшках в саду сидели за одной партой в школе, держались по жизни рука об руку и делились друг с другом самым сокровенным.
Мне казалось, что так будет всегда, но она предала меня, забрав самое дорогое. Женщина перевела дыхание, подождала несколько секунд, как будто из воздуха черпала силы, чтобы продолжить этот тягостный разговор. Я выучилась на акушера и осталась в городе работать в роддоме.
Спустя годы познакомилась с Семёном, полюбили друг друга, уже всерьёз говорили о семье. Я была на седьмом небе от счастья, решила поделиться этим счастьем с закадычной подругой Фроссей, приехала в посёлок с будущим мужем, а уехала с разбитым сердцем. Отбила у меня Фроська Семёна, да ещё и замуж за него вышла.
Возненавидела я её лютой ненавистью, а я ведь больше никого не встретила, так и осталась одна. Галина горько вздохнула, а Татьяна подумала, да чего же банальна эта история, таких тысячи. Но то, что потом рассказала Галина, заставило её содрогнуться.
Я носила в себе эту жестокую боль, терпела долгие годы, но когда Ефросиня приехала рожать в наш роддом, сердце моё не выдержало этой боли. Решила я сломать ей жизнь точно так же, как она сломала мою. Роды начались задолго раньше срока, проженица чувствовала себя ужасно, никто не надеялся, что они выживут, Фрося и её дочка, но они выжили, обе.
Когда врачи достали ребёнка, Фроська была без сознания, и тут меня настигла шальная мысль. Подменила я детей, сказав Фросе, что её ребёнок умер. «А как же кукла в гробу вместо ребёнка оказалась?» — тут же спросила Татьяна, от напряжения еле устояла на ногах, оперевшись о спинку стула.
— Да это просто так, забавы ради, чтобы Фроська всю жизнь кукле на могилу ходила, — усмехнулась Галина. — Не, ну похоронила-то она мёртвую девочку. Это на следующую ночь я пьяницу Ефимку за бутылку водки до пару тысяч попросила выкопать гроб и поменяла тело ребёнка на куклу…