Денег катастрофически не хватало.
Но они ходили по рынку. Арсению нужны были новые сапоги. Старые стали ему малы, да ещё и протекали.
Ходить в садик было не в чем. Только осенью приобрела Лиза ему сапоги. Правда, с рук у знакомой, но в хорошем состоянии.
И вот, уже малы. Он и сейчас поднывал. На узких улочках рынка сквозил ветер.
Было сыро, шёл снег, но тут же таял, опускаясь в слякоть земли. Тут же смешиваясь с ней и превращаясь в такую же серую жижу под ногами. Лиза при очередной примерке обнаружила.
Ноги ребёнка мокрые. Наверное, надо было в магазин пойти. Но здесь, на рынке, цены были демократичнее.
Эх, взять бы двое. Подешевле прорезиненные, вот на такую оттепель, как сегодня, и кожаные на мороз. Но денег не хватало.
Вчера поссорилась с мужем. Ссорой это назвать можно было лишь с натяжкой. Он что-то сказал, она обиделась, переваривала в себе.
Ссориться, в смысле спорить и ругаться, Лиза не умела. Сразу обижалась, замолкала и подбирала подходящие ситуации стихотворные строки. «Неземная она у нас какая-то», — говорила о ней бабушка и оказалась права.
Одна её кандидатская в аспирантуре, чего стоит. О точности наблюдения визуально двойных звёзд. Когда она читала длинное название своей диссертации, у всех глаза на лоб лезли.
Лиза училась в астрономической аспирантуре, защищалась и работала там же, лаборантом. Зарплата, кстати, там тоже была неземная, в том смысле, что прожить на земле на неё было невозможно. И вот вчера, когда заговорила она о сапогах Сене, муж заворчал.
Мол, вам без конца что-то надо и надо, а он не миллионер, деньги не рисует. А что надо? Да, зимой одевали, Арсения, а куда одеваться? Были какие-то сборы в садике, но не зашкаливающие. Сама Лиза вообще обходилась малым.
О том, что её сапогам уже четвёртый год, и не раз они сдавались в ремонт и не заикалась. Правда, в том году за своих отпускных купила себе весенние ботинки. В них и бегала сейчас, вот теперь.
Но сапоги ребёнку нужны. Куда одеваться, если нога выросла? И Лизе было обидно, что Евгений этого понять не хочет. Он поворчал, денег не добавил, надулся, и сейчас Лиза рассчитывала только на то, что было в её кошельке.
Увы, хватило лишь на прорезиненные. Она с тоской посмотрела на серенькие смехом, которые так хвалила продавщица, которые так понравились Сеньке. Но они были не по карману.
Лиза отправилась с сыном на остановку. Он сразу в новых сапогах. Очень Лиза боялась Арсюшку простудить.
Больничные ей сейчас ни к чему. Ветер сегодня был мокрый, снег чередовался с дождём. Равнодушному небу было абсолютно безразлично, что этим своим серым и унылым настроем он покрыл этот клочок земли.
Влез в рукава, подворотники и в самые души людские. Безразлично, что может простудить детей и испортить жизнь их родителям. Люди с хмурыми лицами прятались в капюшоны, под зонты, поднимали воротники, ругались Зиму и мечтали о тепле.
Даже Сенька притих, как взъерошенный замёрзший воробей, шёл, опустив голову, смотрел на новые свои сапоги. А у Лизы в голове вдруг всплыли какие-то давно забытые стихи. Я парю между небом и мокрой землёй, а вокруг только странный туман.
Я мечтаю упасть и вернуться домой из далёких таинственных стран. Пока ехали в автобусе завьюжила. Мокрый снег закружил, облепил застывшие деревья, крыши домов и покорные мокрые стены.
— Мам, красиво, да? — Арсений сидел у окна. — Очень, — сказала, а сама не верила. Настроение было на нуле.
Счастливая. Она в такие моменты всегда вспоминала Светку, свою школьную подругу из родного посёлка. — Счастливая ты, Лиза.
Звёзды изучаешь, как хотела. В городе живёшь, в институте работаешь. И квартира сразу, и муж юрист, и сынишка.
А я вот сижу тут. Ага, счастливая. Работу её в институте исследовательской назвать можно было лишь с большой натяжкой…