Когда отец после смерти мамы отдал меня в детдом, я была ему даже благодарна, не стал долго лицемерить. Так противно было, когда он пытался делать вид, что заботится о сам, только и хотел от меня избавиться, сказала Аня. Ладно, только ты хоть не заботься о пациентах так заметно, а то жалуются уже на тебя, мол, работы всем добавляешь, попросила коллега.
Ладно, буду поменьше бросаться в глаза, что могу, делаю сама, ответила Аня. Вообще-то ей было чуть за двадцать, и она всегда мечтала когда-нибудь выучиться на врача. Конечно, для этого нужно было много времени, и работать во время учебы будет нереально, так что все упиралось в деньги, на которые надо будет жить все это время, пока она будет учиться.
Сейчас ничего не говорило о том, что мечту хоть как-то можно осуществить. Отец ее родной был жив, но полностью отказался от общения с ней. Он был как раз из тех самых бабников, которые живут только своими инстинктами, и после смерти Аниной матери пустился во все тяжкие.
Один раз она пыталась с ним поговорить, и до сих пор с содроганием вспоминала этот случай. «Да помню я, кто ты, и чего приперлась, или тебя удочерили богатенькие родители, и ты можешь принести папке прибыль?» – спросил он дочь, которая пришла к нему через восемь лет после того, как он ее отдал в детский дом. «Нет, никто меня не удочерял, я так все время и пробыла в детдоме, а сейчас санитаркой работаю», – ответила Аня.
«Ну и чё тебе надо? Государство тебе какое-никакое жилье дало, работа есть, жизнь я тебе дал, так что не беспокой меня, а?» – сказал отец. «Просто хотел узнать, ты нас с мамой совсем не любил? Почему же жил с нами?» – спросила Аня то, что интересовало ее все эти годы. «Я не хотел детей, это твоя мать уперлась, мечтала родить, вот я и пошел ей навстречу.
А любил ли я ее? Нормальная женщина, крепкая, работящая, мне с ней было спокойно, чисто, сыто, еще какие-то вопросы?» – спросил отец, который даже не налил ей чаю. В это время дверь своим ключом открыла какая-то ярко накрашенная дама лет сорока и сказала дурацким кривляющимся голосом. «Медвежонок, а это что у тебя за молодуха появилась? Или я зря трачу на тебя время?» «Да это дочка моя, Анька.
Я отказался от нее давно, а она глупая, в мать пошла, все никак не может понять, что не нужна мне, пришлось еще раз популярно все объяснить», – убийственно спокойным голосом сказал отец. Густо накрашенная кривляка была нетрезва, поэтому начала хохотать над ней. Особенно ее рассмешила бедная одежда и разношенные кеды, видавшие виды.
«Вот дура-то, на что молодость тратит, пристроилась бы к кому. Ты, милочка, приведи себя в приличный вид, макияж научи сделать, приоденься», – дала ей совет нынешняя пассия отца. «Спасибо, не хочу стать похожей на вас».
Аня тоже старалась оставаться спокойной. «Я не поняла, она меня послала что ли сейчас?» Кривляка хотела уже вцепиться в длинный белокурый Анины волосы, но отец хоть тут ее защитил, хотя, скорее просто не хотел проблем, остановил свою возлюбленную. «Пускай идет, больше она не вернется, я ей все объяснил, не переживай, она для меня никто», – Аня и правда никогда больше не напоминала о себе отцу, запомнила, что для него она лишь пустое место.
Так что рассчитывать приходилось только на себя. И было непонятно, как же осуществить свою мечту и выучиться на врача, настоящего, хорошего, доброго и знающего специалиста, который спасет немалый жизнью. Аня старалась следовать Олиному совету, вести себя потише, но сегодня им доставили пациента, которого все называли утопленником….