Врачи всеми силами боролись за его жизнь, но Николаю становилось только хуже. Она ругала себя лишь за то, что не выбила фужер на пару минут раньше, ведь тогда бы он не успел выпить даже ту долю отравы, что выпил. В течение рабочего дня ей несколько раз позвонил Антон, но она, написав СМС, что очень занята, решила отложить на время этот разговор.
Марина прекрасно понимала, он уже наверняка был в курсе произошедшего и скорее всего видел в какой-нибудь газете ее фото из ресторана. Дотянув до вечера, она сразу увидела Антона, нервно вышагивавшего у входа в больницу. Как только она подошла, парень стал не сдерживаясь возмущаться.
«Ты можешь объяснить, что это было? Ты в своем уме? Совсем сдурела? Бегаешь как собачка за этим богачом!» В этот вечер они впервые очень сильно поссорились. И уже подходя к дому, Марина неожиданно даже для самой себя сказала. «Знаешь что, если ты уже сейчас мне устраиваешь такие скандалы, что будет дальше? Нельзя жить с человеком, если ты ему не доверяешь.
Думаю, нам лучше расстаться». Антон стал как вкопанный, но видимо, поняв, что Марина не шутит, злостно буркнул. «Ну ты и дура, вали к своему банкиру!» Развернувшись, он ушел.
А Марина, на удивление, почувствовала облегчение. Именно в этот момент она была рада, что не дала их отношением развития. Да и теперь.
Для нее было важным помочь Николаю. Ее как будто какие-то силы подталкивали к этому. На следующий день, едва она пришла на работу, Степановна сообщила, что в больницу нагрянула проверка.
С заговорщицким шепотом сказала. «Представляешь, какие дела? Главврача и нашего заведующего отстранили отдел, так сказать, до выяснения обстоятельств. Нет, они приходят на работу, чтобы, так сказать, в курсе всех дел быть, но сидят по кабинетам и не высовываются».
Многие считали, что состояние пациента, впавшего в кому, вина исключительно врачей их отделения. И только Марина знала, кто на самом деле должен отвечать за случившееся. Подумав, решила для начала все рассказать заведующему.
Андрей Игнатьевич молча выслушал ее и грустно сказал. «Если негодяя использовали препарат, о котором вы говорите, доказать, что это было отравление почти невозможно. Он как бомба замедленного действия, убивает не сразу, а через время.
Теперь понятно, почему пациенту стало плохо уже по дороге домой. Его счастье, что вы не дали выпить бокал до дна. В этом случае он бы точно живым не доехал.
И самое страшное, что этот яд настолько коварен, что обнаружить его в крови почти невозможно, тем более по прошествии времени». Андрей Игнатьевич вздохнул и добавил. «Оставьте вы, Мариночка, это.
Пусть богачи сами разбираются, кто кого хотел отравить и кто чье место хотел занять. Мне и так, как видите, досталось. Хотел человеку добро сделать, побыстрее на ноги поставить.
Хотел, чтобы более-менее здоровым на свадьбе был, а взамен обвинение во всех тяжких получил. Пусть все идет, как идет». После разговора Марина решила во что бы то ни стало вывести на чистую воду отравителей.
Она до конца еще не понимала, как это сделать, но одна идея у нее все же возникла. Улучив момент, она с мольбой в глазах подошла к Ленке. Та несколько раз уже хвасталась, что встречается с парнем, который служит в полиции.
«Леночка, милая, помоги, выручи. Мне очень, очень нужно узнать, где живет отец нашего банкира. Он еще, когда лежал у нас, говорил, что тот сильно болен.
Вот я и хочу узнать, может ему помощь какая нужна. Попроси своего Олежку узнать адрес, да и вообще, с кем он, да как там живет, а я за это все, что хочешь, делаю». Ленка хитро посмотрела на нее и шепотом сказала.
«Утром дашь поспать, разнесешь градусники и разбудишь больных. А и ночью останешься подстрахуешь, если что разбудишь, а то мы тут покуролесили, спала всего пару часов». Увидев, как Марина энергично закивала, она рассмеялась и добавила.
«Да хорошо, хорошо. Через часок подбегай, думаю же, что-то будет». Спустя час Марина уже знала, что отца Николая зовут Олев Валерьянович.
Живет он один в большом загородном доме. Супруга умерла несколько лет назад, а Коля, живя, отдельно заезжал по необходимости. Присматривали за Львом Валерьяновичем сиделки, которые менялись чуть ли не каждые пару месяцев.
Самое интересное, вдруг прервала рассказ Ленка. Олег говорит, что вообще непонятно, почему эти сиделки сбегают. Дядька этот хорошо известный в городе бизнесмен, и везде о нем говорят, как о тактичном, умном и добром человеке.
«Ну вот и отлично», — как-то радостно сказала Марина. «Значит, теперь я буду о нем заботиться, пока Николай не поправится. Тем более, думаю, ему сейчас нелегко».
В этот же день, сразу после работы, Марина отправилась по полученному от Лены адресу и, представившись сиделкой, сразу нашла общий язык с отцом Николая. Он действительно, несмотря на свой статус, оказался очень добродушным и открытым человеком. Решив, что тянуть долго нельзя, Марина рассказала ему все, что знала о коварном плане Анжелики и об отравлении его сына.
По глазам пожилого мужчины она видела, что он до конца ей не верит, как и сын. Все время, пока она говорила, Лев Валерьянович задумчиво смотрел в окно, потом повернулся и как-то резко сказал. «Да это ж полный бред.
Отец Анжелы мой лучший друг и уже почти компаньон. Зачем им травить сколько? Ведь мы мечтали, поженив наших детей, объединить бизнес и получить общих внуков». Марина вдруг в таком же тоне ответила.
«А вы не думаете, что они не хотели объединять или делить с кем-то, а хотели просто захватить ваш бизнес?» Дедуля сурово посмотрел на нее, но ничего не ответил. Весь остаток дня он провел почти не общаясь с Мариной, погруженной в какие-то свои мысли. Уже под вечер, когда она собралась уходить, Лев Валерьянович сказал.
«Понимаете, Мариночка, не все в жизни измеряется деньгами. Я сам уж не знаю, сколько еще проживу, а вот Николай, мой единственный сын, должен жить, чего бы это ни стоило. Он — это все, что есть у меня ценного».
Марина обернулась и со слезами на глазах еле слышно проговорила. «Ну что вы, нужно жить, и вы будете жить, а Николая обязательно поставят на ноги. И очень хорошо, что он не выпил весь бокал с отравой.
Есть шанс на выживание». На следующий день она забежала в отделение, чтобы написать заявление на отпуск за свой счет, решив пока не увольняться. Ленка уже ждала ее и заговорщицки прошептала.
«Слыхала новость. Весь город шумит. Наша-то невеста ушла, оказалось.
Так провернуло все, что до бракосочетания не был составлен брачный договор. Уж не знаю, по какой причине. И теперь управление всем бизнесом нашего банкира переходит в ее руки.
Пока, конечно, на время болезни муженька, но в случае сама знаешь чего, она будет полноправной владелицей. Отец-то Николай уже все отписал на сына». Нельзя сказать, что эта новость удивила Марину, но отправляясь в коттеджный поселок к Льву Валерьяновичу, она прикупила несколько разных изданий, где во всей красе была опять Анжелика, дающая интервью.
На ее лице не было ни капли печали, и она почти не упоминала о находящемся в коме супруги, зато бурно делилась планами управления его бизнесом, при этом часто упоминала своего отца, говоря, что он во всем ее поддерживает и помогает в делах. Лев Валерьянович внимательно изучил привезенный Мариной прессу, после чего, сняв очки, как-то грустно сказал. «Да, вон оно как бывает.
Я аж как заболел, от дел вообще отошел. Коля очень хорошо и без меня совсем справлялся, и мне, честно сказать, не до этого было. Это сейчас я получше себя чувствую, а тогда уж, думал, и пару дней не протяну.
Мариночка, дайте мне, пожалуйста, телефон». Он сделал всего один звонок. Она и не слышала самого разговора, но Лев Валерьянович, с кем-то поговорив, сказал, что через полчаса подъедет один очень хороший человек…